Читал вчера статью о кружке Южинского переулка (о поэте Головине – учителе Дугина). Головин хорошо знал французский, переводил «в стол» западных мистиков. При этом он был страшным антисоветчиком, тайным поклонником оккультного нацизма. Однажды в советские времена его пригласили в литературный журнал, в отдел иностранной литературы как знатока французской прозы и поэзии.  Его друзья обратили внимание, что он рекомендует для напечатания всяких третьестепенных авторов и всячески «топит» кандидатуры по настоящему хороших, популярных на Западе писателей. Его спросили: «в чем дело?» «Не хочу, чтоб советская сволочь читала и знала хороших писателей!» - гордо ответил он. 

Такие вот «традиционалисты» сейчас известны...  А были ведь другие. Не только Головин с Дугиным читали и переводили Генона и традиционалистов в советской Москве. Был, например, Юрий Стефанов – замечательный переводчик, поэт, эссеист, критик. Он перевел и опубликовал в «Вопросах философии» «Царя мира» Генона. А до этого в его переводах выходили в СССР де Труа, Ионеско, Камю, Рембо, Борхес, Элиаде, Лавкрафт, Беме. Он наоборот, любил своих читателей, делал все, чтоб они открыли для себя богатство современной западной и латиноамериканской литературы и философии. Он тоже был поклонник Генона, но именно поэтому вообще не интересовался политикой, потому что считал, что Традиция – это нечто по ту сторону грызни дяденек в пиджаках за кресла и деньги. Нечто связанное с духом и «тонкими материями». И да, его самого не интересовали никогда руководящие должности, гонорары и зарплаты. Его учеником был Артур Медведев, мой (увы, уже покойный) старый друг. Артур случайно познакомился со Стефановым в микрорайоне Теплый Стан и принял его за люмпен-пролетария (по его замызганной куртке и нечесаной бороде). Каково же было удивление Артура, когда этот  «люмпен» стал читать наизусть Рембо по-французски. Напомню, что Артур в 90-е выпускал «Волшебную Гору», орган «тихого» традиционализма, где иногда была философия политики, но не было политики как таковой...

Кто сейчас помнит Стефанова и традиционализм, который не считал читающих и думающих людей «сволочами»? У нас в моде другой, высокомерный дискурс, с высокопарными до комизма афоризмами. Вот уж действительно, мир во зле лежит. Я б только еще добавил, что это зло замешано на пошлости, в чеховском смысле этого слова.