Рассказ

Окончил семь классов в семилетней сельской школе. Потолок. Где учиться дальше? Случайно нашли в областной газете объявление: производится набор в горный техникум, специальность -горная электромеханика, стипендия приличная, общежитие предоставляется.

К этому времени я сдружился с местным киномехаником на четыре села Михаилом, который уже отслужил в армии и третий год после службы работал, но ещё не был женат. Узнал от меня про этот техникум и тоже решил туда поступать. Готовились к экзаменам вместе.

Мои родители взяли отпуск на август, и наша семья втроём и Михаил поехали в новые края на поезде.

Я и Михаил сдали документы в техникум, получили комнату на двоих в общежитии и начали сдавать три экзамена. В это время мои родители знакомились с этим шахтёрским городом.     

Наконец, сдали последний экзамен. У обоих хорошие и отличные оценки. В техникум нас принимают.

Но в этот последний день приходит моя мать к нам в общежитие и говорит:

- Сынок! Пока вы здесь с Михаилом сдавали экзамены, мы с отцом походили по городу, поспрашивали. Ваша будущая работа будет в шахтах, под землёй. Здесь чуть ли не каждый день аварии под землёй, много покойников. Я, твоя мать, пока живая, не позволю своему сыну идти под землю! Только через мой труп! Разве наверху мало нормальной работы? Всё, разговор окончен! - поставила она точку на мои слабые возражения. - Давай, сынок, забирай свои документы назад и возьми официальную справку из техникума об экзаменационных оценках.

А Михаил - человек уже совершенно взрослый, самостоятельный - пусть сам решает!

Я забрал документы, справку с оценками, мы поехали назад домой, а Михаил остался учиться.

В обратном поезде обсуждали сложившуюся ситуацию. Родители предлагали:

- Давай, сынок, попробуй с этой экзаменационной справкой поступить в какой-нибудь техникум в нашем областном центре. Там есть строительный техникум, научишься строить дома - нужное дело, всегда будешь с хлебом.

- Нет, строителем я быть не хочу. Мне нравится механика, автоматика, а больше всего, кораблестроение,- ответил я.

Ещё долго в пути разбирали разные варианты моей дальнейшей учёбы, а согласованного решения всё не было.

Наконец, отец подвёл итог:

- Давайте сделаем так. Пусть окончит среднюю школу, а потом поступает сразу в институт. Парню надо дать высшее техническое образование. Склонность у него к технике есть - вон сколько всяких самоделок понаделал! А продолжит учёбу в нашем районе - там нормальная большая средняя школа. Жить будешь в интернате. Другие ребятишки так учатся, и ты будешь. Потом мы с матерью чего-нибудь придумаем.

Новый учебный год я начал в районной средней школе. В интернате меня поселили в комнату на три койки. Мои новые друзья по комнате - добродушный казах Василий и Вовка. Они жили в интернате уже второй год. Вовка, страшный обжора, уже со вторника начинал нудить:

- Вот в субботу поеду «ко своем», привезу еды на всю неделю! За это он и получил своё прозвище «Ко своем».

В комнате стояло три кровати, три тумбочки и три стула. Всё! Больше никакой мебели!

Всё началось на второй день с утра. Я заправил свою койку, вроде бы, также, как и мои соседи. Вошла женщина-директор интерната, посмотрела на заправленные койки и, не говоря ни слова, сорвала суконное одеяло с моей кровати. Только с моей. Когда она ушла, я, опешив от такого действа директора, спрашиваю у ребят:

- В чём дело? Я кровать не так заправил? В пионерских лагерях я так же заправлял, да и у вас кровати заправлены так же.

Вовка отвечает, немного заикаясь:

- Надо, чтобы передний край кровати был ровный, как по линейке. А у тебя середина края прогнулась вниз. Мы с Васькой в прогнутые места подсовываем учебники. Ты вот целый портфель учебников в школу попрёшь, а мы с Васькой пойдём налегке, твоими учебниками будем пользоваться. Понял? А со школы придём, свои учебники вытащим, потому что кровати она проверяет только по утрам. У нас некоторые пробовали натягивать по краю верёвку, но у них этот номер не прошёл! Только книжки!

Книги - это великая, незаменимая вещь! Они ровные, разной толщины и нужную толщину для подкладки под кровать всегда можно набрать из разных книжек. Я вот поеду «ко своем» и привезу ненужные книжки от своей сеструхи, а то забываешь, какие учебники под одеялом лежат, - закончил наконец свою похвалу книгам второгодник Вовка.

После школы, после обеда, мне открылась ещё одна неприятная вещь. По домашней привычке поставил школьный портфель на пол около своей тумбочки и улёгся на свою, три раза утром заправленную кровать. Тут опять появляется директриса:

- Что это такое? Днём нельзя ложиться на кровать! Встаньте немедленно, товарищ, - и называет меня по фамилии, как в армии, - и заправьте кровать, как положено! - закончила она с надрывом и ушла прочь.

- Во попал я, пацаны,- жалуюсь я своим соседям. - Дома, когда отдыхаю, читаю художественную литературу, всегда лежу или на диване, или на сундуке, или на кровати. А вы что, на самом деле, не лежите днём на кроватях?

Тут заговорил вечный молчун Василий:

- Саш! Ты в интернате только второй день, а мы с Вовкой - второй год и с этой же извергом-начальницей! Ты думаешь, что мы выполняем все её глупые требования? Шиш! Мы просто приспосабливаемся! Она в дневное время мотается по учреждениям, а после шести вечера уходит домой до утра. Так что мы видим её только утром, перед уходом в школу, и после школы совсем немного, а после шести вечера здесь вообще дым коромыслом! Но у нас всегда стоит человек на шухере и вовремя даёт нам знак, когда она появляется в неурочное время. Она ведь одна, а нас много! Когда много народу и если они все заодно, то никакой директор им не страшен!

- Я буду постарше тебя и Вовки, - продолжает вдруг разговорившийся Василий, - был и в других интернатах. Нам ещё повезло - она не живёт с нами в интернате. Я до этого был в другом интернате, так та директриса жила прямо там. Ей вроде обещали квартиру, да который год не давали. Вот это был настоящий жандарм! Как в тюрьме жили! Если двойку получишь, так на выходные домой не отпускала. Отец в понедельник сам жратву на неделю мне привозил. Не жизнь была, а тоска! А здесь жить можно. За неё остаётся кубовщица тётя Фрося. Она здесь живёт постоянно. Она одинокая и ей больше жить негде. Но тётя Фрося - за нас. Ты её не бойся. Она сама ненавидит эту жандармериху,- закончил свою глубокую философскую педагогическую мысль добряк и молчун Василий.

Иногда мы слышали, как директриса отчитывала свою заместительницу тётю Фросю, а та только говорила в ответ:

- Да они мне все нервы повыдергали!

«Они» - это мы, обитатели интерната - старшеклассники из сельских школ, где была только семилетка.

Скоро я вполне освоился с интернатским образом жизни. Стал регулярно ходить в спортивную секцию - штанга, спортивная гимнастика.

После отбоя придумывали разные потехи. Например, изображали оркестр из любых шумоиздающих предметов: кастрюль с крышками, ложек, двух деревяшек, хлопали в ладоши, стучали ладонями по столу или ногами по полу, типа степ. В общем, шуму было после отбоя! Чертям тошно! Но наша преданная тётя Фрося, измаявшись насмерть после дневной суеты по двум этажам интерната без коммунальных удобств, спала как убитая.

Однажды наш человек на шухере зазевался, и к нам неожиданно нагрянула далеко за полночь наша строжайшая директриса. Увидев бедлам в вверенном ей заведении, она только и могла сказать:

- Когда спать будем?

А Васька, в белых кальсонах с завязками вместо пуговиц, с всклокоченной чёрной башкой ответил ей в тон:

- Щас-с, будем!

Почти до самого утреннего подъёма мы не смогли заснуть, обсуждая лаконичный диалог директрисы и молчуна-героя Васьки. Зато утром Васька свою постель перестилал четыре раза, несмотря на свой богатый опыт жизни в разных интернатах. В довершение всего невыспавшийся Васька схватил двойку по немецкому языку, и «любимая» директриса не отпустила его домой на выходные.

Меня на сей раз буря обошла стороной, и я в субботу поехал домой. Как правило, один раз в две-три недели на выходные - ездил на рыбкооповской машине домой в своё село. Но здесь настоящего отдыха не получалось, так как надо было ещё готовить уроки на понедельник. Особенно тоскливо учить уроки, когда на дворе прекрасная погода и моя верная собака Дружок тащит меня за штанину на улицу.

Через год моя интернатская жизнь закончилась. Родители решили переехать в город - детям надо дальше учиться. Следом за мной шла сестра. Что, её тоже отдавать в интернат? А потом в городское общежитие? Да и материально двоих не потянуть! Прошло много лет. Дошёл слух, что киномеханик Михаил всё же окончил тот горный техникум и работал на шахтах до самой пенсии. А я стал инженером.

Как-то попытался найти двухэтажное деревянное здание нашего интерната. Место нашёл. Это было нетрудно сделать - он стоял рядом с клубом. Клуб есть, а интерната нет!

На мой вопрос о том, где же старый интернат для школьников, один седой старожил ответил:

- Вон, смотри: на этом месте сейчас стоит трёхэтажное красивое здание районной администрации. Там сейчас полно компьютеров, интернет, понимаешь! А от вашего интерната и следов не осталось. Я жил рядом и хорошо помню этот интернат. Шуму от вас было много, особенно после вечернего отбоя. И куда только ваш директор смотрел?