О фильме «Паразиты»
Фильм-призёр Каннского кинофестиваля «Паразиты» наглядно демонстрирует, что всё гениальное просто. Без всяких недоговорённостей и полутонов режиссёр Пон Джун-хо показал непримиримый конфликт двух миров – бедности и богатства, - ни один из которых никогда не станет частью другого. Богатство не захочет, бедность не сможет.
Конфликт бедности и богатства не всегда выражается в действии, он является не событием, а процессом, обычным состоянием капиталистического общества. Пон Джун-хо показывает не осознанную борьбу угнетённых с угнетателями и даже не эксцессы классовой ненависти, а лишь обстоятельства непреодолимой силы, не позволяющие людям из мира отверженных вписаться в мир господ. И выбирает для этого самые разнообразные средства – создаёт авантюрную интригу, в которой молодой человек, обманом устроившийся в дом богатых, пристраивает там же всю свою семью; приправляет действие «метафоричностью» в виде камня, дарующего достаток; насыщает происходящее мистикой (на поверку оказавшейся лишь отражением невероятной реальности), чёрным юмором, потоками дождя (который для богатых – лишь помеха запланированному отдыху, а для бедных – катастрофа) и пролившейся крови (которая ничего не меняет в отношениях двух классов).
Удача улыбается героям лишь на время. А после жизнь напоминает, что четверо бедняков из вонючего подвала - не гости, а чужие на празднике богатства и роскоши, в которых купаются четверо господ. Дело вовсе не в том, что план не сработал и что-то пошло не так. Просто между этими двумя мирами – стена с надписью «частная собственность», и за незаконное проникновение на чужую территорию грозит неотвратимое наказание.
Расслабленное и умиротворённое богатство, отгородившееся от иного мира, - это не монстр с карикатуры из левой газеты. Оно может позволить себе быть добрым и чутким, наивным и доверчивым. И при этом брезгливо воротить нос от запаха другого мира, едва проникающего в их зону комфорта. Мир бедности и нужды хоть и существует, но находится он где-то бесконечно от них далеко. Богатые не жестокосердны, они лишь живут в другой реальности, и всё, не имеющее к ней отношения, может волновать их не более, чем песчаные бури на Марсе.
Бедность немилосердна, коварна, лжива и жестока. Она не может позволить себе сантименты сытого мира, потому что голодна. Бедность, перерастающая в нищету, направляется прямиком к преступлению. Братья и сёстры по классу, встающие на пути, - это уже конкуренты в борьбе за кусок с господского стола. Потому что вопрос выживания здесь основной. И по той же причине бедность изобретательна и хитра. Гораздо хитрее богатства, в мире которого любое желание претворяется в жизнь по звонку телефона. И в этом парадокс сосуществования этих двух миров в одном пространстве, где пользование привилегиями - результат не личных достоинств, а череды сложившихся обстоятельств, начиная с места твоего рождения. А мечты молодого героя о том, что упорным трудом и настойчивостью можно будет открыть дверь в желанный мир, а не проникнуть туда вором, выглядят лишь иллюзией, в которую хочется верить, но не верится.
Проблемный вопрос, заложенный в самом названии фильма, - кто же в большей степени паразиты – попытавшиеся (!) присосаться к миру богатых бедняки или паразитирующие на теле общества богатеи, живущие за счёт тех, от кого воротят нос - тех, кто водит их машины, учит детей или ведёт хозяйство? Ответ на вопрос будет чётким и однозначным, но зависит от точки, с которой смотреть на одни и те же события, от принадлежности задающего его человека к одному из двух миров.
И всё же у Пон Джун-хо пропитанная вонью подвалов и канализационных нечистот, ведущая ежедневную борьбу за существование, едва сводящая концы с концами бедность возвышается над равнодушием и отстранённостью богатства. Едва насытившись, она оказывается способной проявить не только человечность, но и совершить иррациональный акт возмездия по мотивам классовой солидарности.
В этой прямоте заложенной мысли заключается совершенство фильма.
