Запищал мой мобильник в кармане:

- Сан Саныч, я подъехал, спускайся, - сказал Женя-прораб.

В машине кроме Женьки был ещё один пассажир на переднем сиденье, я его узнал:

- Петрович! Это ты?.. Опять на объект. Ты вроде бы его передал другому?

- Я передал незаконченную работу, а все материалы числятся за мной. Такое вот прорабское дело. Вот, еду уточнить остатки.

- Ты знаешь, здесь без тебя, видимо, ребята скучали по тебе, назвали сельского козла «Петровичем». Ну, ты помнишь, его - весь в репьях и всё около людей трётся, к бабам пристаёт.

-Мужики тоже без баб скучают. Вот и веселятся с козлом, как козлы. Как будто других имён нет! У козлов, наверное, должно быть какое-то свое, козье, название... Правильно, я им теперь не начальник, можно и поиздеваться над стариком! - осердился Петрович.

- А ты разве на пенсии, Петрович?

- Второй год. Недавно снова женился… Уже в который раз.

- Чего, чего? Женился? А зачем?

- Зачем? За надом! Для чего люди женятся?.. Знаешь, а чего спрашиваешь?

Вижу, Женя тоже заинтересовался нашим с Петровичем разговором. Он, Женька, интеллигентный инженер, с суперским наушником типа «блютуз-гарнитур» на ухе, крутой, весь из себя. Недавно женился по нормальному, а не по петровическому, квартиру взял в кредит. Уже дитё есть. Каждый час созванивается с супругой. Ну, образцовая молодая семья!

В салоне иномарки воцарилась тишина. Петрович молчал и ждал, когда мы спросим про его бурную семейную жизнь. Мы с Женькой тоже молчали, примеривали свою праведную семейную жизнь на партизанщину Петровича.

 Скоро мы приехали на объект строительства. Огромная овчарка была привязана к деревянному на пасынке электрическому столбу длинной верёвкой, которая заканчивалась всего в сажени от бытовки строителей. Собака со свирепым лаем бросилась на автомобиль с новыми людьми, но увидев Петровича, успокоилась - старый знакомый.

Это было бывшее рыболовецкое село.

Остановились у реки, у рыбозавода. Остались целыми ещё не разграбленные выхода (холодильники с естественным льдом). На берегу сохранился и рыбоприёмный плот (это деревянный, на сваях, причал для речных судов).

На противоположном берегу реки дымился костёр, над которым висел чёрный котёл. Один рыбак помешивал в котле половником и периодически снимал пробу им же. Второй рыбак накрывал стол прямо на крытом носу алюминиевой шлюпки, но ветер сдувал кусок бумаги вместо скатерти, и поэтому рыбак придавил её закупоренной бутылкой.

Так захотелось присоединиться к этим рыбакам, отведать свежей ухи после промозглой зимы...

Мне были интересны эти постройки первых пятилеток, а, может быть, и царских времён.

Петрович предложил нам, мне и Женьке-интеллигенту, осмотреть эти древние постройки.

В тамбурах выходов-холодильников теперь были устроены ясли (загоны) для овец и коз.

Плот почти совсем сгнил, но людей ещё выдерживал. В конце плота по деревянному трапу мы спустились под плот, на нижний ярус. К воде там было очень близко, и от реки несло приятной свежестью.

Здесь был импровизированный стол из ящичной тары. Несколько таких же ящиков стояло вокруг.

- Тут моя бригада отдыхает во время обеденного перерыва и в другие времена,- сказал Петрович и присел к ящичному столу. - Присаживайтесь, господа... Бесплатный курорт!

Я подсел к столу из ящиков и осмотрел место обитания бригады.

Надо сказать, место было удобно обустроено: на деревянные, подгнившие сваи, торчащие из воды, вокруг стола были забиты и загнуты вверх длинные железные гвозди, на которых висели, как молочные глиняные горшки на кольях плетня в украинских хуторах, четыре гранёных стакана.

Кроме того, всё начальство наверху и если задумает прийти с проверкой, то неожиданно это будет сделать трудно, так как сначала надо спуститься по жидкому деревянному трапу, а потом добраться до места с гранёными стаканами по узкой подгнившей доске. Опасно, можно и окунуться против своей воли!

- Умно придумано, - заметил я, показывая на висящие стаканы.

- Это ещё до нас придумали, другие бригады. Когда мы сюда пришли, гвозди уже были, правда, без стаканов, - ответил Петрович.

- Евгений, смотри, как Петрович устраивается в жизни - и на работе, и дома. Всё просто,

без твоих интеллигентских замомчек! И на работе курорт, и после работы - тоже разнообразие, никакого планирования - как идёт, так и идёт! Плывёт по течению, куда прибьёт, там и останавливается... А и правда, жизнь короткая, и прожить её надо так, чтобы не мучиться!

- Петрович! Я здесь наездами, а ты несколько месяцев здесь жил на монтаже. Заметил, что одни живут в мазанках беднее некуда, а другие по сельским меркам даже богато, шикарные иномарки, кирпичные дома, новейшие заборы из профнастила. Откуда такие деньги?

- Да, это видно невооружённым глазом, - спокойно сказал Петрович, вытаскивая из своего объёмистого прорабского портфеля несколько бутылок пива. - Вот и эти стаканы пригодились,-заметил он, откупорил бутылку, разлил по стаканам пиво и начал отвечать на мой вопрос.

 - Ну, во-первых, все люди разные - одни идут против течения и всякими правдами и неправдами обеспечивают себе лучшие условия жизни, а другие плывут по течению, как какая-нибудь деревяшка: то её на середину реки затащит, то к берегу прибьёт, то в круговерти какой закрутит. А вообще всё это хорошо описано у Салтыкова-Щедрина. Читали?

- Читал, но не всё, а так, по школьной программе. Например, «Как один мужик двух генералов прокормил», «Премудрый пискарь». Да ещё «Медведь на воеводстве». Больше ничего, - ответил я, а Женька промолчал – видимо, ничего не читал.

- А надо всё прочитать! Салтыков-Щедрин долгое время работал в губернских кругах и даже одно время был вице-губернатором и знал всё изнутри. Слушайте дальше, мои друзья собут... нет, нет -строители. Я всю жизнь мотаюсь по стройкам ещё с советских времён, знаю всю подноготную таких построек. Ведь на них нет ни проекта, ни смет, как должно быть по правилам строительства.

- Как это? Вот я мотаюсь со своими проектами по сёлам,- перебил я.

- А всё делалось хозспособом, шабашниками. Материалы же брали с основных строек. Тогда, в советское время, было фондовое снабжение, снабжались только важнейшие для государства объекты, на которые, естественно, есть и проекты, и сметы. А, сегодня, други мои, в тёплый весенний день, под плотом нам, троим, лучше, чем на каких-нибудь хвалёных курортах Чёрного моря. Там бескрайнее, безжизненное море с солёной, хоть и красивой, как на картинах Айвазовского, водой, и грязные скалы. А здесь спокойная речка дельты с лесными и камышовыми зарослями по берегам. Ведь вода пресная, питьевая, полно рыбы: лови, не ленись! Или так сиди под плотом, пей пиво с воблой и наслаждайся живой природой за бесплатно. А там, на курортах, шаг шагнул - плати. И уху здесь сварганить не проблема. Было бы желание, - наконец-то закончил свой монолог Петрович,- и достал ещё бутылку пива, разлил по стаканам.

- Ну, за удачное завершение нашей стройки на этом государственном объекте! И за нашу Волгу-матушку-кормилицу!

- Ну, за удачное завершение нашей стройки на этом государственном объекте! И за нашу Волгу-матушку-кормилицу!

- И поилицу, - дополнил тост молчун Женька.