20 сентября 1918 г. были расстреляны 26 бакинских комиссаров.

В 1918 Бакинская коммуна была единственным оплотом Советской власти в Закавказье. Против неё вели борьбу все силы внутренней контрреволюции, английские и германо-турецкие интервенты.

ЦК РСДРП(б), Совет народных комиссаров РСФСР, лично Ленин оказывали помощь большевикам Азербайджана. В частности, в Баку был послан экспедиционный отряд под командованием астраханца Григория Константиновича Петрова. Он родился в нашем городе в 1892 г. и до 9 лет здесь жил. Затем с матерью переехал в Рязань. В годы Первой мировой войны окончил школу прапорщиков. Оттуда – на фронт. Стал лихим командиром.

С первых дней создания Красной Армии вступил в неё. Бил белогвардейцев на Дону, под Воронежем, немецких интервентов на Украине. Тринадцать раз был ранен.

Летом 1918 года послан в Баку в качестве военного комиссара. Под его руководством бойцы умело отражали атаки турецких янычар. Но меньшевики и националисты пригласили в город англичан. Силы были слишком неравны. 31 июля 1918 г. Советская власть в Баку пала. Советские отряды были разоружены, комиссары Бакинской коммуны и ряд рядовых служащих СНК были брошены в тюрьму. Затем часть арестованных отпустили, а 26 человек на пароходе «Туркмен» по требованию английских и дашнакских офицеров доставили в Красноводск.

Решение о расстреле Бакинских комиссаров было принято английской военной миссией в составе генерала У. Маллесона и капитана Р. Тиг-Джонса, а также эсеровским правительством: Ф. Фунтиков, Курылёв, С. Дружкин, П. Зимин, В. Кун.

Арестованные были вывезены из Красноводска и расстреляны между станциями Перевал и Ахча-Куйма Закаспийской железной дороги 20 сентября 1918 г.

Расстрел бакинских комиссаров вызвал возмущение мировой общественности. Российские эсеры пытались доказать, что они не участвовали в этом злодеянии (книга В. Чайкина «К истории русской революции. Казнь 26 бакинских комиссаров»). А Маллесон в своих статьях и книгах пытается взвалить всю вину на эсеров и даже утверждать, что английская миссия пыталась спасти комиссаров.

Об истинном «гуманизме» и «патриотизме» борцов против «кровожадных» большевиков свидетельствует белогвардейская газета «Голос Средней Азии»: «К нам в руки попали бывшие вершители судеб Баку. Среди нашей добычи... Шаумян, которого давно окрестили кавказским Лениным. Они сеяли ядовитые семена недоверия к нашим союзникам англичанам, благородно отозвавшимся на зов бакинцев о спасении. Они всё твердили, что рядом с английскими империалистами сражаться честным революционерам – позор. Отныне будет отвечать голова Шаумяна, Петрова, Джапаридзе, Корганова и др. Мы не остановимся даже перед причинением ужасных мук, до голодной смерти и четвертования включительно».

И не останавливались. А. Каприцын, бывший боец из отряда Петрова, уроженца Чёрного Яра, вспоминал: «После ареста комиссаров мы, рядовые, заявили протест и потребовали их освобождения. Нас загнали на старые нефтеналивные баржи, обыскали, забрали все ценные вещи. Полураздетых нас бросили в трюмы на голодную смерть. Баржи вывели в море. В последний раз нам предложили:

- Или переходите на нашу сторону, или подохнете здесь, как собаки, не будет вам ни воды, ни хлеба.

Мы молчали. Уж лучше смерть, чем предательство. Нашу баржу повели дальше в море. Ветер крепчал. Затем буксир её бросил. Мы не знали: день или ночь наверху, куда несёт баржу беспокойное море. Враги рассчитывали, что Каспий навсегда укроет в своей пучине проржавевшую баржу, а вместе с ней и героических бойцов отряда Петрова. Но милостивое море выбросило баржу на отмель, где её обнаружил катер с красными моряками.

Нас бережно по одному вынесли на палубу. Над нами было голубое небо, прохладный ветерок освежал лицо, и чайки пронзительными криками славили жизнь».

Александр Александрович Каприцын прожил долгую жизнь на своей малой родине – в Чёрном Яру.