В августе 1991-го мы проиграли. Не только страну, расколовшуюся на несколько обломков. Не только армию, на долгие годы утратившую боеспособность советского уровня, не только экономику, которая из производительной превратилась в спекулятивно-ростовщическую. Мы потеряли свое будущее. Причем среди проигравших как современники тех событий, так и люди, не заставшие их, и даже еще не родившиеся.
Читая сегодня знаменитое, трижды проклятое либералами, антисоветчиками и предателями всех мастей «Обращение к советскому народу», понимаешь, что это и был тот самый антикризисный план, о котором сегодня нам много говорит и власть, и оппозиция. Это были первые меры в осуществлении того мобилизационного проекта, которым сегодня бредят патриотически настроенные эксперты, политологи и аналитики. Все можно было сделать тогда, даже не надрывая сверх меры имевшиеся силы.
Вчитываясь в текст «Обращения» поражаешься, как верно расставлены акценты, оценена политическая ситуация, установлены причинно-следственные связи. Признан факт катастрофы, на грани которой стояла страна. Фактически названы виновники такого положения вещей. И главное – пункт за пунктом названы меры, которые выведут страну из глубокого кризиса.
«Мы намерены незамедлительно восстановить законность и правопорядок, положить конец кровопролитию, объявить беспощадную войну уголовному миру, искоренять позорные явления, дискредитирующие наше общество и унижающие советских граждан. Мы очистим улицы наших городов от преступных элементов, положим конец произволу расхитителей народного добра… Мы выступаем за истинно демократические процессы, за последовательную политику реформ, ведущую к обновлению нашей Родины, к ее экономическому и социальному процветанию, которое позволит ей занять достойное место в мировом сообществе наций… Развивая многоукладный характер народного хозяйства, мы будем поддерживать и частное предпринимательство, предоставляя ему необходимые возможности для развития производства и сферы услуг… Нашей первоочередной заботой станет решение продовольственной и жилищной проблем. Все имеющиеся силы будут мобилизованы на удовлетворение этих самых насущных потребностей народа… Мы хотим жить со всеми в мире и дружбе. Но мы твердо заявляем, что никогда и никому не будет позволено покушаться на наш суверенитет, независимость и территориальную целостность…»
Простые и ясные слова, дошедшие до каждого человека, отличались от сегодняшних патетических фраз высших должностных лиц тем, что были тогда вполне осуществимы. И режим чрезвычайного положения, который ввели восемь советских государственных деятелей, способствовал бы скорейшему разрешению затянувшегося кризиса, предотвратил бы сползание страны к катастрофе.
Но вместо блестящего воплощения блестящей программы мы стали свидетелями того, как самый прекрасный проект можно загубить трусостью и безответственностью, ложными представлениями об этике и неспособностью действовать адекватно сложившейся ситуации.
Вместо признания Горбачева предателем и привлечения его к ответственности за развал государства, мы услышали вялые слова о его мифической болезни. Вместо того, чтобы арестовать лидеров оппозиции и, прежде всего, Ельцина еще в Барвихе, ему позволили прибыть в Белый дом и стать знаменем борьбы с «путчем». Вместо решительных действий армии и спецназа, способных в считанные часы смести сопротивление «живых колец» вокруг Дома Советов и разогнать толпу под триколорами, мы увидели растерянные лица солдат и офицеров так и не получивших никакого приказа. Вместо беспощадной расправы с «экстремистскими силами» в обстановке «смертельной опасности, нависшей над нашей великой Родиной», - жалкая картина бессилия и оправдания, трясущиеся руки Янаева и мнимая болезнь Павлова. Среди членов ГКЧП не нашлось ни своего Пиночета, ни Столыпина, ни даже Ярузельского. Намеченная диктатура стала фарсом, а после, приправленная каплями крови трех молодых людей, бросившихся под БМП спасать демократию, превратилась в трагедию.
Жесткость заявлений, сделанных в «Обращении», никак не вязалась с той вялостью и нерешительностью, которые проявили члены ГКЧП в августовские дни, оказавшись не на высоте поставленных ими же, да и самой историей задач. И лишь трагическая гибель министра Пуго как-то искупает общую вину несостоявшихся «черных полковников» перед Родиной и потомками. СССР, как огромного кита, выбросили на морской берег, и он стал медленно умирать. А в его плоть стали впиваться паразиты, не брезгующие никакими способами насыщения, во внутренностях завелись черви, с наслаждением изъедающие органы, превращающие могучий некогда организм в зловонный труп.
Август 91-го стал проклятием России. Эхом того августа стала череда проклятых августов, принесших нашему народу беды и страдания. Август 96-го, когда боевики Басаева ворвались в слабо защищенный Грозный и принудили российское руководство к позорному миру. Август 98-го с его дефолтом, разорившим миллионы российских граждан, нанесшим сокрушительный удар по экономике. Август 99-го, когда события на Кавказе вновь обострились и была развязана вторая чеченская бойня. Август 2000-го, когда в водах Баренцева моря трагически погибла подлодка «Курск». Август 2008-го, когда грузинские войска начали наступление на Цхинвал… Да сколько их еще будет, этих августов…
Сегодня, когда экономический кризис в России не спешит еще перерастать в политический, когда нет особой надежды на то, что среди нынешней элиты найдутся люди, воспринимающие государство российское не только как дойную корову, но и как свою Родину, когда люди смирились со своей участью и не только не имеют воли к сопротивлению, но даже и не задумываются над этим, в обозримом будущем еще не маячит призрак нового ГКЧП. Несмотря на борьбу элит, все они связаны общими узами, нити которых уходят в тот далекий август.
И лишь в незримом пока грядущем история, возможно, повторится, и уже другие, более решительные люди в армейских мундирах вспомнят об уроках ГКЧП и не повторят его ошибок, не обрекут свою страну на разрушение, а народ на прозябание и гибель.
