Не я одна, тысячи детей работали в войну в колхозах. Я – в колхозе имени Шести павших коммунаров. Работали, как взрослые, но только в 1952 году получила трудовую книжку. Колхоз­ного стажа у меня 17 лет. Это записано в моей трудовой книжке.

Но на пенсию я вышла тогда, когда работала не в колхозе, а на производстве. Тем не менее, считаю, что имею полное право на колхозный земельный пай.

Пошла я по этому вопросу в 2008 г . к главе села Васильченко Т.В. Она послала меня к Ан­дрияновой Ф.Т. Та сказала: «Раз на пенсию ухо­дили не из колхоза, то пай земельный Вам не по­ложен. Не согласны – подавайте в суд».

Ну, что суд решит я поняла, когда походи­ла по инстанциям. От какой-то Курочкиной к какому-то Нургалиеву – одна шайка. Какое право имеет вся эта компания на колхозную землю? Они на ней работали? В 90-е годы до­вели колхозников до отчаяния , они вынужде­ны были продавать свои паи за три-четыре-пять тысяч рублей. А это один гектар и 18 соток. И теперь ограбившие колхозников продают шесть соток за 300 тысяч рублей. Бандиты, сколько де­нег огребаете за счет стариков и старух, которые всю жизнь эту землю потом своим поливали.

Эти нелюди на всем готовы наживаться. Хоть на земле, хоть на воде.

Качают нам воду, напоминающую фекаль­ную, а берут как за очищенную. Да еще чуть не каждый день то дадут, то нет. Иногда вместо воды воздух гонят. Откроешь кран, воздух из него с ревом рвется, даже из рук посуду выбива­ет, а счетчик крутится. Сколько денег из воздуха нагребут дельцы, которым Васильченко отдала сельский водопровод?!

Это все члены «Единой России», они и в ад­министрации, они и главы всяческих компаний. Их газ, их нефть, вода и земля, а простому на­роду даже работы нет.

С этой демократией пришли к тому, что ско­тину со двора некуда выгнать – пастбищ нет, к речке на рыбалку не выйдешь – кругом заборы для браконьеров в законе, которых туристами называют.

Нет сил уже терпеть эту власть.

Л.В. Заборовская ,
с. Началово.