Началась война. Мне было два года. Отец ушел на фронт. Нас, детей, осталось четверо. А через пять дней родилась моя сестра. Снова и снова вспоминаю свое детство. Детство голодное и холодное. Мама работала. Получала 400 граммов хлеба. А мы бегали по полям, по лесам в надежде найти что-то съедобное. В школу ходили полураздетые. Все это отразилось на нашей старости. Нам только хватает рассчитаться за коммунальные услуги. А ведь мы больные. Нам нужны лекарства. А все они очень дорогие. Льготы нам только как ветеранам труда. Ну, а эти льготы с каждым годом сокращаются.
Кто позаботится о тех, чьи отцы сложили головы, защищая Родину и народ? Я писала письмо президенту РФ и получила отписку. Дети погибших в годы Великой Отечественной войны солдат не подходят ни под какую статью. Очень обидно. Наши отцы погибли, защищая всех, а мы, их дети, не подходим ни под какую статью, чтобы нам помогли. Я очень благодарна всем участникам войны, отстоявшим нашу свободу. Но ведь в восстановлении разрушенного и дальнейшего развития страны была и наша доля.
Я поддерживаю мнение В.А. Афанасьева: наше государство обязано уделить особое внимание поколению, прошедшему жестокие годы войны в несовершеннолетнем возрасте.
Р.С. СОКОЛОВА ,
с. Енотаевка
От редакции. На статью В.Д. Усова «Кто вы, дети войны?» приходит очень много откликов. В большинстве из них проводится вполне справедливая мысль: государство должно уделять особое внимание всем, кто пережил годы войны, будучи несовершеннолетним, а не только тем, у кого сохранились документы о погибшем или пропавшем без вести отце. Как быть тем тысячам наших граждан, которым документы выписывали в детском доме? Они, двух-трехлетние дети, потерявшиеся во время бомбежки, до сих пор не знают, кто же были их родители. Да и судьба тех, чьи отцы вернулись с фронта, далеко не всегда была радужной. Многие вернулись контуженные, тяжело раненные, и матерям приходилось делить заботу между детьми и больными мужьями.
