Признаться, до сих пор под впечатлением от небольшой статьи М. Делягина «Социалистические ключи от будущего» («АМ», 27.04.2017 г.). Всё это время брался за отклик, не получалось, бросал… «И лучше выдумать не мог», как последовательно процитировать статью (и тем самым её пересказать), сопровождая каждый авторский фрагмент своим читательским комментарием.

Дело в том, что наши левопатриотические высказывания в газетах, как правило, завершаются категорическими, но слишком общими утверждениями, такими, как: «Только с возрождением социализма мы сможем реализовать вышесказанное», «Без социализма наше будущее проблематично» и т.д. С общеисторической, объективно-диалектической и материалистической точки зрения – безусловно так. Но жизнь коротка, и требуется ободрить – хотя бы молодых! – указанием на социалистические предпосылки уже в современном развитии. Указанием на конкретно-исторические проявления объективной диалектики, пусть даже не свободным от субъективизма и «красного словца», но дающим молодёжи перспективное направление мысли, слову и делу.

Не знаю, ставил ли себе такую задачу М. Делягин, начинавший («как и все») с «всего лишь» рыночных механизмов и макроэкономического подхода с его монетаристскими показателями взамен центрального планирования с его натуральными показателями и т.д., но пришедший в конце концов к убеждению, что «глобальный кризис возвращает советский тип хозяйства в мировую (!) повестку дня».

Образно говоря, статья М. Делягина – далеко не симфония в бетховенском патетическом звучании (собственно революционный переворот в статье не затрагивается), а представляет собой сонату в моцартовской «легкомысленной» манере: всё самое страшное в истории позади, жизнь ещё бедна, но в творчестве и любви прекрасна, и самое грустное – ещё молодым послать всему этому воздушный поцелуй.

Так вот, сонаты бывают, как правило, трёхчастотные: экономика «снижения издержек и распределения» (социализм), её «перерождение» в экономику рыночного «роста доходов» (не то постсоциализм, не то предкапитализм) и возвращение уже на мировом уровне «первой …» (через мировое перерождение капитализма в посткапитализм, напоминающий «советскую модель экономики, основанную на сокращении издержек в противовес традиционному наращиванию доходов… - хотя на основе новых мотиваций и социальных организмов»).

Заключительный аккорд «новизны» режет слух, но что взять с «музыки слов» (перефразируя Гегеля), не доходящих до марксистских понятий?..

Но не будем уподобляться завистнику Сальери и пройдёмся по авторскому тексту (хотя, конечно, лучше было бы обойтись прочтением оригинала). М. Делягин начинает так: «При анализе причин гибели Советского Союза обычно забывают одну из важнейших: его хозяйственное перерождение». Чего не скажешь о материалах «АП» и «АМ». «Открывает Америку» М. Делягин для читателей обеих газет, говоря и о «смене экономической модели», произошедшей в нашей стране в конце 50-х». Как и о следующем: «Уникальность созданной в ходе индустриализации «сталинской» экономики заключалась не только в централизованном планировании и разделении денежного оборота на наличный и безналичный, обслуживающие потребление населения и развитие экономики. Сказочную эффективность этой модели обеспечила, прежде всего, ориентация не на рост доходов (естественный для рынка), а на снижение издержек».

О подчёркнутом. Если капитализм «ориентирован» на рост частной прибыли и сверхприбыли (превышающей стихийно установленную норму прибыли, или норму эксплуатации), то социализм (особенно первоначальный, послевоенный) «ориентирован» на снижение издержек общественного производства при послевоенной скудости материальных и финансовых ресурсов. Рост дохода буржуазного класса, сравнительно малочисленного, сменился куда меньшим ростом дохода огромного большинства трудового народа и то благодаря снижению издержек производства при его социальных нагрузках. Отсюда и мещанское представление о «затратности» социалистической экономики (иначе, мол, коммунисты говорили бы о необходимости снижения издержек). Отсюда и представление об отсутствии роста дохода трудящихся при социализме. На самом деле индивидуальный рост доходов (вознаграждения) зависел от выполнения плана (в натуральном выражении) при одновременном снижении издержек производства.

При подобных разъяснениях статья обращается в трактат, и основное направление читательской мысли может просто затеряться в читательском восприятии. Очевидно, в таком случае («непонятно с самого начала») нужно набраться терпения и дочитать статью до конца. Сам ход авторской мысли позволит понять первоначально непонятное.

«При невыполнении плана оно (снижение издержек) не вознаграждалось, но его поощрение при выполнении плана было проработано с немецкой тщательностью (перевыполнение плана поощрялось не всегда, так как нарушало равновесие в экономике)».

Подчёркнутое: так как, в частности, издержки производства не только снижались, а могли и увеличиваться, что ухудшало производственные возможности других предприятий и отраслей. Да и запланированный баланс денежной и товарной массы нарушался бы.

«Эта специфическая модель хозрасчёта на уровне предприятий называлась «метод повышения эффективности производства» и разделяла выгоду от снижения издержек между всеми причастными лицами».

А именно: «Предприятие получало фиксированную часть экономии. Её половина делилась поровну между изобретателем и руководителем, под свою ответственность реализовавшим его предложение. Другая половина – между всеми работниками вне зависимости от их вклада в снижение издержек. И далее: «Это формировало не представимый сегодня психологический климат, объединяющий самых разных людей в единую семью, нацеленную на рост эффективности».

Для молодых поколений эта информация скоро станет откровением. Но для придирчивых «стариков Сальери» может показаться подозрительным, что руководитель получал столько, сколько получал изобретатель (тем более, что изобретателей на предприятии могло быть больше одного). Что касается «психологического климата», то в дальнейшем он явно испортился: коллективизм обратился в корпоративизм, выбивающий у государства более дорогостоящий и дефицитный денежный ресурс, экономия которого даёт пропорционально больше выгоды с точки зрения «снижения издержек». Интересно и то, куда же направлялась государственная доля выгоды от снижения издержек – если на снижение цен для всего населения, то это соответствовало «сталинской» политики снижения цен, т.е. коммуно-социалистической политики. Но М. Делягина почему-то не интересует различение в «советской модели» коммуно-социалистической и «хозрасчётно»-социалистической направленности. И далее М. Делягин пишет фактически о «хозрасчётной» модели социализма.

«Парадоксально, но советская модель была убита (?) во второй половине 50-х технологическим прогрессом: научно-техническая революция, усложнив производство, сделала невозможным (?) планирование резко выросшего числа критически значимых товаров в «штуках».

Явное преувеличение. Планирование в «штуках» стало просто математически менее точным (перепроизводство одного и дефицит другого). Сам принцип плановости производства сохранил рост производства, пусть и не столь бурный, как в первые пятилетки. У Делягина же – «советская модель была убита»?! При этом Делягин ни словом не упоминает советские киберплановые проекты.

В итоге, по Делягину, «натуральные показатели вынуждено уступили место стоимостным, позволяющим объединять разнородные товары… А опора на стоимостные показатели переориентировали экономику со снижения издержек на рост дохода».

А может быть, так? Корыстный инженер нашёл своё оправдание в усложнении производства, планирования и управления им? Да и каким образом конкретно произошло это «убийство»? Дальнейшее изложение начинает напоминать спекулятивное умозрение. «Эта цепь («переориентации») была рыночной, капиталистической по своей природе; её преследование привело к перерождению социалистического мировоззрения в обычное капиталистическое». Насколько всё было понятно с «выполнением плана и снижением издержек», настолько стало не понятием далее – с «переориентацией».

«То, что ориентация на рост дохода объективно, в силу устремлений монополий (порождаемых индустрий) способствует завышению издержек, обусловило пресловутый «затратный характер» позднесоветской экономики».

Позвольте, какие «монополии» при социализме?! Социалистическое будущее – единый производственно-технический комплекс, управляемый кибернетически. Действительно «монополия», даже «сверхмонополия», но относительно к оставшемуся мировому капиталистической «хозяйству!»

Потом, по логике же автора, «затратный характер» советской экономики должен был бы вызывать обратную защитную реакцию – и «рост дохода» должен бы быть вытеснен «снижении издержек».

Тогда автор заговаривает о том, что капиталистическое «перерождение было поддержано политическими процессами». А ведь задумкой автора была не «симфония», а малая, «сонатная» форма изложения: без революции-контрреволюции, а с одним «хозяйственным перерождением» - социализма в капитализм и обратно.

Отсюда и придумка советских «монополий», чтобы как-то связать социализм с капитализмом. Поэтому спустим «политические процессы» в рассуждениях автора и перейдём к их «чисто» экономической стороне.

«Глобальный кризис возвращает советский тип хозяйства в мировую повестку дня. Корпорации лишаются возможности наращивать доходы – и стремление к прибыли делает новым стандартом снижение издержек при достижении граничных производственных результатов». Действительно, рынки поделены, сырьевые ресурсы на исходе… Свести бы концы с концами с минимальной прибылью!

«Эффективность информационных технологий, позволяя производить необходимые человечеству блага существенно меньшим количеством людей, делает «лишним» средний класс развитых стран, который быстро беднеет. А ведь именно он даёт критически значимую часть совокупного глобального спроса; его крах лишает производство сбыта и превращает привычный капитализм в распределительную систему – пусть даже организованную по-другому, чем при социализме».

«А развитие компьютерных технологий уже позволяет осуществлять прямое планирование производства и распределение основных человечеством товаров и услуг…» Да, и на Западе уже об этом говорят. Но в чём «заковырка»: планирование – «прямое» или «централизованное»?

В том-то и дело, что централизованное компьютерное планирование и управление невозможно в силу отсутствия общенародной собственности на средства производства (и даже при ожидаемом посткапитализме с его компьютеризованной «распределительной системой»).

Нашей молодёжи предстоит довести эту логику и практику до… комунно-социалистического рубежа! Иначе – замкнутый круг «хозяйственного перерождения» как ирония (или даже насмешка) истории.