Наконец-то в нашей лево-патриотической прессе мне удалось натолкнуться на довольно-таки содержательный и доступный для понимания комментарий к сталинской работе 1952 года «Экономические проблемы социализма в СССР»: Иван Долгаев, «Сталин послевоенный» («Советская Россия» за 11.06.2015 г.)

Автор цитирует учебник истории под редакцией проф. Ольштынского (Москва, 2012): «В январе 1953 года Госплан, Министерство финансов и ещё три ведомства направили Сталину записку. В ней говорилось, что период восстановления народного хозяйства подошёл к концу и жёсткое централизованное государственное регулирование начинает тормозить развитие производительных сил. Отмечалась необходимость дать рынку определённую роль, предоставить большую свободу экономической деятельности, предприятиям, а также республикам».

По свидетельству бывшего сотрудника аппарата ЦК КПСС Брутенца, резолюция И.В. Сталина на этой записке такая: «Я - за. Но – не время» (Там же, в учебнике).

И далее – соответственно авторский комментарий. (От себя хотелось бы обратить внимание читателей «АП» на современный стиль изложения «записки Сталину»: скажем, «дать рынку определённую роль» и т.д. Понятие «рынок» в ту пору не отражало ещё политэкономическую концепцию «реформирования» планового социализма в некий «рыночный социализм». Так что Сталин был вовсе не за «рынок», не за «рыночные реформы», а за нечто другое).

Между тем автор невольно следует учебнику: «Возникает естественный вопрос: «Когда же наступит время таких реформ?» (Задним умом «отвечает», что тогда, когда СССР достигнет военно-стратегического паритета с США, т.е. в конце 60-х – начале 70-х гг.) И тут, как будто опоминается, спрашивает: «Каких реформ? В какую страну собирался их двигать И.В. Сталин?» (Да каких «их», «реформ», если социализм оперирует понятиями «этап», «развитие», «этапы развития»?)

Наконец, автор отодвигает современный учебник истории и начинает писать по-марксистско-ленински: «Уже в первой главе Сталин убедительно доказал объективный характер экономических законов при социализме. Тех самых, которые нарушались и при Хрущёве, и при Брежневе, и оголтело попирались при Горбачёве, что и привело к 1991 году. Люди, отрицающие объективность общественных (экономических) законов, отрицают науку, отрицают возможность всякого предвидения, – следовательно, отрицают возможность руководства экономической жизнью. С началом перестройки таких учёных, публицистов, политиков развелось хоть пруд пруди. Им присущ полнейший волюнтаризм, отрицание объективных экономических законов».

Отодвигая изложение «записки Сталину» с её «рынком» и т.п., автор справедливо замечает, что «в 1952 году среди политэкономов ещё не было рыночников и антирыночников». Зато были «товарники» и «антитоварники». Судя по сталинской работе, он не поддержал в ходе дискуссии ни тех, ни других. «Антитоварники» утверждали, что якобы партия неправильно поступила, сохранив товарное производство после взятия власти и национализации средств производства в нашей стране».

При этом автор не поясняет, как «антитоварники» представляли себе нетоварное производство на первоначальных этапах строительства социализма, а только приводит их «последний» аргумент: «товарное производство всё же

при всех условиях (даже при организа ции, его, по Ленину, в производственные кооперативы – А.С.) должно привести и обязательно приведёт к капитализму». Сталин рассматривает и этот аргумент и восклицает: «Это неверно! Не всегда и не при всех условиях». Товарное производство, по Сталину, нельзя отождествлять с капиталистическим –это две разные вещи. Товарное производство приводит к капитализму, если:

- существует частная собственность на средства производства, если рабочая сила на рынке выступает как товар, который может купить капиталист;

- существует система эксплуатации наёмных рабочих капиталистом.

При отсутствии этих условий, пересказывает Сталина автор, товарное производство может обслуживать какое-то время социалистическое общество, не приводя к капитализму. Для этого оно не должно иметь, по Сталину, неограниченного и всеобщего распространения, находиться в строгих рамках. Оно в основном ограничено предметами личного потребления: это товарное производство без капиталистов.

«Товарники», в отличие от своих оппонентов, наоборот, считали, что поскольку социалистическое общество не ликвидирует товарное производство, надо восстановить все экономические категории, свойственные капитализму (рабочая сила как товар; прибавочная стоимость; капитал; прибыль на капитал; средняя норма прибыли) … Стоп! Но кто же будет покупать товар «рабочая сила» при социализме, когда капиталистов – покупателей и след простыл?

Удивляет дискуссионная терпимость Сталина. Согласно автору, Сталин, признавая товарное производство и куплю- продажу товаров, признавал и закон стоимости при социализме. При этом автор не раскрывает закон стоимости (а многие ли о нём помнят?). Так себе: себестоимость, рыночная стоимость, которую не спланируешь, а разница между ними – собственно, и есть капитализм.

Но если товарное производство и рыночная купля-продажа ограничиваются сферой личного потребления (питания, бытового обслуживания и т.п.), то закон стоимости («незаслуженность» рыночной стоимости – «барыша») сохраняется и при социализме, но в ограниченных пределах, что всё-таки влияет и на остальное производство через стоимость потребительских продуктов, необходимых для возмещения затрат рабочей силы. Иначе говоря, экономическая бухгалтерия социализма усложняется. Отсюда актуальность таких вопросов, как: о хозяйственном расчёте и рентабельности, о себестоимости, о ценах (интуитивно я так схватываю, что Сталин великодушно выслушивал обоюдную ересь «товарников» и «антитоварников», поскольку в столкновении их взглядов надеялся найти математическую точность и ясность установления справедливо-социалистических цен в «противовес-подражание» капиталистической расчётливости прибыли-барыша. Такая точность и ясность в ценообразовании позволила бы уточнить социалистическое планирование. Сталинское «новое время» - предчувствие возможностей грядущей информационно-вычислительной революции?)

Недосказанное автором искупается таким его высказыванием: в ответе спорщикам «Сталин прямо говорит, что товарное производство несовместимо с перспективой перехода от социализма к коммунизму. Этот переход исключает: всякий товарный обмен, превращение продуктов в товары, их превращение в стоимость. Шаг за шагом, без торопливости, но и без колебаний, сокращать товарное обращение по принципу «продукт за продукт». После Сталина пошли не по пути сокращения товарного обращения, а по пути его расширения. К чему мы пришли – все знаем и видим. Рыночная экономика в России – это всего лишь механизм капиталистического товарного производства. Другое название капитализма».

Перефразирую Сталина:

Название – да, но отступление от социализма – на время.