«А не замахнуться ли нам на Вильяма, понимаешь ли, Шекспира?» - спрашивал руководитель производственной самодеятельности в фильме Эльдара Рязанова «Берегись автомобиля». «А что, и замахнёмся», - как будто отозвался на этот давний киношный призыв вымышленного персонажа вполне реальный автор знаменитых «Бумеров» Петр Буслов. Отозвался «Родиной».

Но если в первом случае (с Шекспиром) что-то и как-то, более или менее, получилось (на уровне самодеятельности, разумеется), то в случае с «Родиной» всё вышло несколько иначе.

Непонятно, что именно хотели донести до зрителя создатели картины? Фильм- притчу о том, как выброшенные из Родины - «рашки» русские: кто-то из самолета папы-олигарха, кто-то из постели любовника, а кто и по собственной инициативе, решив зарабатывать на Гоа продажей наркоты, -вдруг почувствуют тесную и неразрывную связь друг с другом и затоскуют по России? А потом одним рейсом улетят в Москву, заказав водочки в самолете, как Данила Багров со своей бритоголовой спутницей? Это было бы банально, но хотя бы понятно и по нынешним временам очень даже патриотично.

Но этого зритель не увидит. А увидит он российского олигарха (без них сейчас никак), блуждающего по Гоа в сомнамбулическом состоянии в поисках своей дочки, которую сам же и высадил незнамо где в чистом поле (конфликт отцов и детей теперь только у них; и плачут, и утешаются тоже только богатые). Ссора отца и дочери опять же глубокомысленностью не отличается: я его любила, ему верила, мама умерла, он меня перестал замечать и т. д. и т.п.

Еще зритель увидит, как эта самая девочка-припевочка сходу соглашается поехать на драг-секс вечеринку с русскими отморозками, с которыми, боюсь, не каждая российская уличная проститутка села бы в машину, настолько они оба омерзительны на вид. А потом, после всех произошедших с ней неприятностей, эту девочку будет весьма своеобразно утешать какой-то индийский священник-еретик, в качестве средства такого утешения выбравший абсолютно антихристианскую версию зачатия Девы Марии. Этот странный священник напомнил мне кого-то из злодеев «Жюстины» де Сада, сначала убаюкивающий беззащитную жертву своей похоти мнимым сочувствием, а после пользующий ее по полной. Но у авторов, видимо, была другая задача – философская, а не сексопатологическая.

Новосибирский парень Макар, неизвестно зачем припёршийся в Индию за просветлением, которое на поверку ему оказалось абсолютно ненужным, рыскает по местности в поисках русского ди-джея-наркоторговца Космоса. А тот открывает ему истину: Родина, Отечество, долг - все эти химеры, внушаемые людям разными дядями и тётями на протяжении столетий, никакого смысла не имеют, куда проще закапать кислоту в глаза и таким образом найти свой путь.

Может, в таком случае, фильм о поисках пути? Ну что еще можно искать в Индии, если не путь? Его помогают найти еще два эпизодических персонажа: якут в татуировках и гуру Тимур с такими же росписями на теле. Правда, первый пытался чему- то научить лишь избитого, грязного и бездомного Макара, а второй, похоже, давно уже зарабатывает на жизнь разъяснением понятия «дхарма» и пением мантр с учениками.

Эффектная, но довольно потасканная дама Кристина, которой любовник ни с того, ни с сего заявляет, что не любит ее, после некоторого шока и скитаний с русскими наркоманами на индийском берегу, со временем прекрасно вписывается в новую реальность. Ездит на красивом желтом мотоцикле «Хонда», о котором лишь мечтает внук начальника отдела полиции. А когда полиция приводит к ней ее «мужа», собирающегося забрать ее на Родину, та устраивает истерику прямо в аэропорту, потому что никуда она ехать не хочет, ей «здесь прекрасно… тепло и сыро».

Макар, устраивающийся каким-то автомехаником, не вспоминает о том, что виза у него просрочена, и пора возвращаться на… ну да, именно туда. А тут, как на грех, еще те самые отморозки, что изнасиловали бедняжку - дочь олигарха, завязывают драку, которая становится массовой. В итоге: чемодан – аэропорт - «рашка».

Если персонажи (как-то не поворачивается язык назвать их героями) картины и находят свой путь, так только в том, чтобы оказаться навсегда вне Родины, быть любой грязью и мразью, но только здесь, вдали от «рашки». Что-то подсказывает, что это и хотели показать создатели фильма. Неслучайно же Макар, задерживаемый во время массовой драки полицией и впихиваемый в местный автозак, орёт что есть мочи: «Русские, мы говно!... Одну страну уже засрали…»

Миру русских в фильме противопоставляется начальник отдела полиции Дипак – благородный страж порядка, как будто призванный на службу не государством, а какими-то высшими силами, последователь учения Махатмы Ганди. Он поддерживает порядок на вверенной ему территории, не наказывает строго нарушителей, а как-то попросту наставляет их на путь (опять этот путь) истинный, стремится сохранять баланс между законностью и беззаконием, так сказать. Время от времени из него, как из какого-то древнеиндийского божества, вылетают глубокомысленные фразы: «Мир большой, человек маленький», «Все теряются и все находятся».

Мимо него и проходят все вышеупомянутые русские. Они олицетворяют в фильме Россию. Справедливо ли это? Не знаю.

На протяжении просмотра возникает два вопроса. Где-то в середине фильма спрашиваешь себя: «Когда же собственно фильм начнётся? (потому как завязка всё никак не завязывается). И второй: «А при чем тут Родина вообще?» Ведь на экране одни отморозки, наркоманы, циники и дураки, да еще и в чужой стране. «Неужели мы, русские, все такие? – возникает третий вопрос. - Есть же и другая Россия». Или мы рискуем такими стать при определенном стечении обстоятельств: ведь никаких принципов и глубоких убеждений у нас на самом деле нет, как нет и иллюзий по поводу своей Родины.