«Почему нельзя придумать города для одиноких? Никто не обнимается на улицах, не лижется на эскалаторах в метро. Только люди без пар. А если пара образовалась, то сразу выселять из города».

«Одиночество — это когда тебя некому забрать из морга. Все остальное так — временные трудности».

Герои двух, казалось бы, абсолютно разных по форме и содержанию пьес, поставленных на сцене общедоступного театра «Периферия», живут в одном и том же мире – мире одиночества. А сами произведения раскрывают одну и ту же тему. Всё того же одиночества.

Первое высказывание принадлежит совсем ещё молодой девушке Наташе (в исполнении Лизы Валяевой), потерявшей своего любимого. Потерявшей навсегда и по своей вине. Навсегда потому, что тот однажды ушёл и не вернулся. По своей вине потому, что… Наверное потому, что слишком молода, а хотела казаться взрослой и поступать по-взрослому, не ведая, что взрослость как раз и предполагает принятие взвешенных решений, отличающихся от юношески максималистских.

Хотела проявить принципиальность и наказать любимого за измену, которой не было, но которую простить не могла. Зато смогла погубить того, кого любила. В юности ведь любая проблема разрастается до вселенских масштабов и может перерасти в трагедию.

Каждый город может стать для человека городом одиночества, если человек этот вовремя не помог и не поддержал того, кто в этом сильно нуждался. У каждого из героев пьесы «Города одиночества» Олега Охотникова был шанс спасти своего друга, любимого, знакомого. Надо было лишь сделать небольшое усилие, шаг навстречу правде (совсем не горькой, напротив, расставившей бы всё по своим местам) и прочь от трагедии.

Но те, кто мог сказать нужные слова, их не сказали. Та, что должна была услышать, не поверила бы. А тот, кто всё это время говорил правду, не был ни понят, ни прощён. И в результате пропал и погиб, сломав сразу несколько жизней.

Герой «Обнимаркета» Дмитрия Соколова считал, что он знает жизнь настолько, что может всех переиграть. Это он, Дима, произносит ту самую остроумную фразу об одиночестве, оказавшуюся всего лишь бравадой.

Случайно познакомившись в городе Сухой Лог с девушкой Полиной, предоставлявшей… свои объятия («без всяких задних мыслей», просто объятия) всем в этом нуждающимся, Дима, прикинувшись дурачком, думал, что переиграл наивную «чукотку».

Украв идею, он переводит её на коммерческие рельсы и уже в Москве открывает свой бизнес по предоставлению объятий (опять же, не подумайте плохого). И тут оказывается, что в огромном мегаполисе живёт огромное количество несчастных одиноких людей, готовых платить деньги за… объятия, дабы обрести душевное спокойствие.

«Мегаполис. Город одиночек. Город интернета и селфи. Здесь все так хотят быть красивыми и успешными, что боятся показать слабость. Покажешь себя слабым, больным — уважать перестанут», - с чувством превосходства успешного бизнесмена втолковывает он Полине, спустя десять лет посетившей своего случайного знакомого по «обнимашкам».

Крайней степенью одиночества считает Дима селфиманию с выкладыванием своих фото в соцсети в надежде на кучу лайков: «Есть лайки — значит, ты кому-то нужен. Нет лайков — все! Ты — мой пациент».

Впрочем, даже если тысячи лайков соберёшь, от одиночества не спасёшься, ведь вся эта селфимания - не более чем самообман, и пользователи интернета твоими друзьями не станут, хоть таковыми там именуются.

И опять мысленно переносишься в «Города одиночества» и вспоминаешь слова Кости (актёр Денис Кораблёв) – друга пропавшего Ильи, у которого не хватило духу ни правду сказать, ни вытерпеть вместе испытания, свалившиеся на голову: «Я с уверенностью могу заявить, что я — хороший друг. Если у кого-то из моих близких случилась беда — приеду, помогу, хоть в Анадырь, хоть в три утра. Если у кого-то день рождения, месяц ломаю голову, как поздравить, что подарить, устраиваю настоящий праздник для человека, не жалея ни сил, ни времени, ни денег. Но никто никогда не заморачивался с подарком на мою «днюху». Никто никогда не приезжал ко мне за тысячу километров, чтобы навестить. Никто не пытался помочь пережить тяжелые времена. Я — хороший друг. Но друзей у меня нет. И это больно».

Сколько в нашей жизни таких хороших людей, ничего хорошего никому не сделавших… Не из таких ли сама Наташа – любовь всей Илюхиной жизни, оказавшейся недолгой. Ведь и после всего произошедшего Наташа не хочет признать своей вины («Ведь это он мне изменил!»), а лишь только мечтает, чтобы все от неё отстали. Что ж, и Косте, и Наташе самое место в городе одиночества. Хотя, боюсь, и там им будет больно.

Тему одиночества две пьесы раскрывают по-разному: первая – через трагедию, вторая – через игру. И если в первом случае утрату не вернуть и случившегося не исправить, то во втором герой, пожалуй, должен крепко задуматься: если ты уверен, что играешь кем-то, то подумай ещё и над тем, что этот кто-то тоже может играть тобой, и кто из вас выиграет – бог весть.

Острые темы, затронутые в произведениях, воплощаются на сцене «Периферии» ярко, смело и вызывающе. Где-то даже шокируют. И поэтому задевают за живое.

Весьма откровенно, но тонко и со вкусом поставлены и сыграны Николаем Смирновым и Еленой Цветницкой пикантные сцены во втором акте «Обнимаркета», когда происходит неожиданная смена тональности спектакля - от комедии положений к драме и вновь к комедии, но уже характеров.

Пронзительной современной музыкой, бешеной игрой света, криками и визгами студенческой тусовки, базарной молодёжной лексикой наполнен спектакль «Города одиночества». И в то же время – неторопливыми, длинными и глубокими монологами героев, одетых в балахоны и освещающих в темноте свои лица карманными фонариками, отчего кажется, что это не люди, а восковые фигуры. Его герои как будто выступают на судебном процессе, только не в качестве подсудимых, а в статусе свидетелей – свидетелей гибели человека. Равнодушных, эгоистичных, высокомерных, хотя и страдающих от всего этого.

Создатели спектакля вовлекают зрителя в действие, и вот уже зал встаёт, и каждый зритель держит за руку своего соседа справа и слева. И эта связка даёт надежду, что поодиночке всем собравшимся здесь уже не пропасть. Ведь у них есть свой театр.