В Афганистане нам часто приходилось отвечать на несколько наивные вопросы людей типа: «Шурави, почему вы так хорошо воюете? А кто из вас самые, самые храбрые – русские, татары, украинцы...?» и т.п.
Большого труда удовлетворить их любопытство не составляло. Ведь тогда даже у самых молодых наших бойцов были ещё живы геройски воевавшие деды, отцы, дядьки, перед которыми никак нельзя было дать слабину, ни предать их, ни обмануть, ни с пути свернуть. Вот так и сражались, равняясь на своих великих предков - отважных, скромных, совестливых и работящих. О каждом из них можно было бы написать нечто героическое в назидание потомкам. И в моём роду много сюжетов на этот счёт. Отец – участник трёх военных кампаний, начиная с финской. На Великой Отечественной с июля 1941 года, дважды пробивался из окружений, в том числе подо Ржевом. Штурмовал Кёнигсберг, бил самураев Квантунской армии. Родной брат матери, попав в плен, трижды бежал и лишь на четвёртый раз удачно. Воевал в словацком сопротивлении, погиб в конце марта 1945 года. Брат отца, отвоевав с немцами, не один год бился с бандеровцами на Украине.
Но с малых лет меня больше всего захватила история моего дяди – Филатова Алексея Ивановича. На его примере можно себе представить, каково же было то великое поколение, выкованное до сорок первого и закалённое затем войной. Оно не было паинькой, обладало порой крутым нравом, настраиваясь на грандиозные дела, но в то же время умело лучше всех смеяться и любить.
В школу Алексей пошёл в 1930 году в Пензе. Для учителей он был сущим ночным кошмаром – учился спустя рукава, поведение – хуже некуда. Какой-то класс осилил лишь со второй попытки. В середине тридцатых годов семья Филатовых переехала в Астрахань, поселившись на улице Жана Жореса. Переезд очень благотворно сказался на Алексее. Причиной тому были отнюдь не смена климата или обстановки, а его новая одноклассница Антонина - барышня видная, умная и характерная. Чтобы добиться её расположения, надо было срочно подтягиваться и в учёбе, и в поведении. Неимоверными усилиями удалось выйти по всем показателям на средний уровень, но и этого оказалось вполне достаточно – сердце красавицы было завоёвано.
Окончание школы отмечали всем классом на природе на одном из волжских островов. Отрывались по полной, ошалев от осознания, что детство, штаны на лямках, наконец-то закончилось, и впереди взрослая с уймой возможностей для самореализации и, главное, интересная, благополучная жизнь. Большинство из одноклассников настраивалось на поступление в местные ВУЗы, а кто-то, более амбициозный, замахивался на учёбу в Москве, Ленинграде и других крупных городах, располагавших более разнообразным набором ИТР – специальностей. В Астрахани же в то время выбор учебных заведений был весьма скромен: пединститут, АГМИ и Рыбвтуз. В два последних и устремили свои взоры Антонина и Алексей.
В город вернулись поздним вечером в воскресенье, и лишь тогда узнали, что страна подверглась вероломному нападению Германией.
Война!
Всё в одночасье рухнуло. Планы превратились в несбыточные мечты, да и вся жизнь раскололась на два периода – «до» и «после».
Виктор, старший брат Алексея, к этому моменту заканчивал срочную службу в каком-то западном округе и вот-вот должен был вернуться домой. Но вскоре вместо долгожданного дембеля пришла весть: «… погиб смертью храбрых».
Призванный в действующую армию Алексей в мае 1942 года участвовал в провальном наступлении под Харьковом и попал в плен. За три кошмарных года побывал в нескольких лагерях. Чудом выжил. В апреле 1945 года был освобождён американцами и сразу же передан советской стороне.
Нет сомнений, что Алексей достойно перенёс все испытания. Будь по-другому, он бы фильтрацию меньше чем за месяц не прошёл. Мало того, после этой, весьма щепетильной процедуры он был восстановлен на армейской службе и демобилизовался лишь в конце 1946 года в звании сержанта. Благополучно вернулся в Астрахань, встал на воинский учёт, прописался. Вскоре по вызову посетил областное управление госбезопасности, где у него вполне учтиво поинтересовались жизненными планами и с миром отпустили, пожелав удачи.
Всё вроде бы складывалось неплохо, но вот Антонина… После окончания мединститута она по распределению уехала в распоряжение оренбургского облздравуправления, будучи уверенной, что Алексей погиб. Её родственники, через которых можно было бы установить с ним связь, ещё со школьных времен особых симпатий к Алексею не питали – мол, дерзкий шалопай да и только, ну совсем не пара.
Не теряя надежду найти Антонину, ни времени, Алексей поступил в Рыбвтуз, успешно его закончил, получив назначение в Салехард. До него доходили слухи, что любовь всей его жизни по-прежнему живет и работает в Оренбуржье и якобы даже вышла замуж за некоего полковника ГУЛАГа, закадычного друга сотрудника астраханского управления МВД Криволапова Николая Семёновича.
Могло ли это обстоятельство отрезвить или напугать лихого по жизни человека, стойко преодолевшего немыслимые испытания? Конечно же, нет! И вот что было дальше. Узнав о визите в Астрахань Антонины с мужем полковником, Алексей мчится из Салехарда в родной город. Поспевает, когда моложёны, в окружении многочисленной родни и друзей уже отбывают в обратный путь. При всей честной компании мой дядька, сорви голова, появляется с огромным букетом белых роз и преподносит его Антонине. Она, естественно, поражена произошедшим и растрогана. Полковник же внешне всё воспринял как должное: да, красивая и умная жена – гордость офицера, пусть завидуют, вздыхают и поклоняются ей все те, кому она не досталась.
Правда, уже в пути, оказавшись наедине, пришлось, отвечая на вопросы мужа, поведать ему печальную историю несостоявшегося романа. Объяснения, на удивление, были восприняты с пониманием и даже с сочувствием.
Далее сюжет пьесы из жизни развивается, словно по Шекспиру, стремительно. Через какое-то время Алексей заявляется незваным гостем в расположение гулаговской зоны под Оренбургом и …
Короче, отбил мой дядька, бывший военнопленный, свою любимую Антонину и привёз её вместе с недавно родившейся дочерью Натальей в родную для них обоих Астрахань. Воистину: «Во глубине других сердец, любви подобной не сыскать»…
В 1954 году, после почти трёх лет совместно жизни, Алексей и Антонина узаконили свои отношения, причём без расторжения предыдущего брака (!?). Брошенный муж так и не дал согласия на развод. Приёмная дочь Наталья стала моей законной и любимой кузиной, потом у неё появились братья Виктор и Александр.
С этого момента в своём повествовании дядьку буду величать не иначе как Алексей Иванович, а его жену – Антониной Георгиевной.
Алексей Иванович долгое время работал технологом на знаменитом ордена Ленина астраханском рыбокомбинате, а Антонина Георгиевна – терапевтом поликлиники №6 в Жилгородке. Оба в профессиональных кругах были людьми уважаемыми и почитаемыми.
В начале шестидесятых годов прошлого столетия дядя мой был направлен на Краснослободский рыбоперерабатывающий завод под Волгоградом, который находился в очень плачевном состоянии. Производство размещалось в трёх ветхих сараях, построенных ещё при царе Горохе. Оборудование было мало того что допотопное, но и напрочь убитое.
Стояли хрущёвские времена, считалось приличным по поводу и без проклинать предыдущую эпоху, однако для хозяйственников, людей конкретных и консервативных по части политики, сталинские установки, как дело делать, оставались незыблемыми: кадры решают всё; нет плохих и хороших предприятий, есть хорошие или плохие руководители. За какие-то два-три года Алексей Иванович доказал, что он руководитель толковый. Завод возродился, а вместе с ним преобразовались посёлок и, главное, люди.
Теперь всё это в далёком прошлом. Как исчез с лица земли астраханский рыбокомбинат, территория которого превратилась большей частью в зону элитной застройки, так ушёл в небытие и завод в посёлке Красная Слобода вместе с классными специалистами и талантливыми управленцами. И так повсюду.
Могли ли жить долго в этом рукотворном бедламе, сопровождавшемся лютым моральным террором нынешних «власовцев» старики-патриоты, созидатели по натуре? Нет, конечно же.
Вот и ушли в мир иной Алексей Иванович с любимой женой Антониной Георгиевной в проклятые девяностые, как и миллионы их ровесников, оскорблёнными, подавленными, с тревогой, что же будет с Родиной и с нами, с их обожаемыми, но мягкотельными детьми.
Увы, богатыри не мы…
{gallery}news/2023/09/13004{/gallery}
