Сидящий в удобном мягком кресле, поль­зуясь данной ему властью, ни за что не от­вечающий бюрократ вертит дышлом зако­на, направляя его в сторону своего «Я так хочу», не помышляя о справедливости, не слыша мнения окружающих, зависимых от него людей. «Я так хочу» возникает в его сознании спонтанно, вне зависимости от указов вышестоящего над ним лица. Не вли­яют на него энергичные выступления ру­ководителей страны, требующих прекра­тить беспредел, творимый им денно и нош­но, ежечасно и даже ежесекундно. Самодур­ные требования возникают в его засален­ном от жирной пищи мозгу, уже не способ­ном анализировать свои прихоти. Реакции нет, есть инстинкт хамства, жажда нажи­вы любой ценой, заматывания любого госу­дарственного дела, независимо от его зна­чимости. Издевательство над людьми, до­ведение их до отчаянья, а то и до смерти поднимает ему настроение. Высокомерный взгляд бюрократа, сухой, механический раз­говор, сопровождаемый пренебрежитель­ной усмешкой бездушия заставляет посе­тителя сначала возмутиться, затем, по­сле произнесенных оправдательных аргу­ментов в свою защиту, впасть в отчая­ние и, обругав созданную систему в стране, уйти ни с чем, не надеясь на положитель­ный исход своего дела. Прокручивая твори­мое своей властью количество причинен­ного людям зла, бюрократ радостно чув­ствует себя в семье и спит спокойно. Зато каждый случайно порадованный им посети­тель, получивший удовлетворение в своих делах, болезненно отражается на настрое­нии бюрократа дома. Он злится на окружа­ющих его людей, плохо спит ночью, часто просыпается, ожидая скорого начала ново­го трудового дня, чтобы, обидев других, са­мому поправиться, войдя в благостную для него атмосферу грубости, хамства и пол­ного бездушия к посетившим его клиентам.

Это случилось в декабре 2010 года, когда опечаленная солнцем зима не могла всту­пить в свои права хозяйки. По ночам темпе­ратура не опускалась ниже нуля и моросил мелкий противный дождь, образуя грязь на улицах областного города.

Двое пожилых людей, отложив необхо­димую сумму денег от полученной пенсии, решили заплатить за телефоны, имеющиеся у каждого из супругов.

Телефоны не являлись инструментом развлечения, как для молодых, но были осо­бенно необходимы на случай ухода одно­го из них из дома по каким-либо делам. Тог­да они, нежно называя друг друга ласковы­ми, придуманными ими именами, беседо­вали между собой о том, о чем никогда бы не смогли говорить, находясь вместе, с гла­зу на глаз.

Шагая по мокрому асфальту, поддержи­вая один другого, обходя препятствия, по­жилые люди потихоньку подошли к офису, оказывающему услуги населению по упла­те за телефон и перечислявшие полученные деньги на лицевые счета клиентов. Вот уже знакомый поворот, широкая лестница, веду­щая ко входной двери, и, наконец, приятное личико девушки – оператора. С молчаливо­го согласия супруги пожилой человек, при­сев на стоящий у стола стул, назвал номера обоих телефонов и необходимые суммы де­нег для внесения на каждый лицевой счет. Приятная девушка, записав номера и суммы в свой журнал, подала его клиенту для озна­комления правильности записанного и ро­списи, что и было сделано пожилыми супру­гами. Попрощавшись, они покинули офис.

Каждый знает, что переводы зачисляют­ся быстро, в течение полутора или макси­мум нескольких часов. На сотовых телефо­нах высвечивается сумма аванса. Однако на этот раз деньги вовремя не поступили, не было их и через несколько дней. Озадачив­шись, пожилые люди стали думать о причи­не случившегося. Взглянув на номер, указан­ный в квитанции, они увидели, что послед­няя цифра 2 телефонного номера заменена на цифру 9. Ошибка произошла случайно, и никто на нее не обратил внимание. Однако она допущена, ее надо исправлять.

Пожилая пара, одевшись теплее, на сле­дующий день вновь направилась в тот же офис.

Дул холодный северный ветер, мелкая поземка покрыла улицы, образуя гололед, идти было трудно. Поддерживая друг дру­га на скользких участках, ругая за невнима­тельность оператора и себя, проглядевших ошибку, они с трудом добрались до озна­ченного места. Девушка-оператор без дол­гих рассуждений направила их в централь­ный городской офис, выдав товарный чек, где в графе «наименование товара» указала ошибочный номер, который следовало ис­править. Настроение падало. Уверенные в быстром исправлении допущенной ошибки, быстрого перевода денег по назначению, пришли в центральный офис, горюя о причи­няемых им дополнительных хлопотах.

Народу было много. Люди, обреченно поглядывая на часы, нервно занимали оче­редь, некоторые, немного постояв, уходи­ли и, хотя столов для приема посетителей было несколько, они пустовали, операто­ры приходили, уходили, объявив техниче­ский перерыв. Прошло много времени, пре­жде чем пожилая пара подошла к месту опе­ратора:

- Нам бы исправить ошибочный платеж, – сказала супруга пожилого человека, стоя­щего рядом, протягивая квитанцию опера­тору.

Зло взглянув на «недостойных ветера­нов», она произнесла: «Ваш паспорт». Даже не посмотрела на протянутый ей товар­ный чек с круглой печатью. «Предъявите па­спорт», - произнесла оператор, рассматри­вая лежащие на столе какие-то бумаги.

Опешившие от неожиданно возникшего препятствия, пожилые люди пытались уго­ворить девушку, объясняя, что об обязатель­ном предъявлении паспорта в данном слу­чае их никто не предупреждал, что день­ги они заплатили, не предъявляя паспорта, только сообщив номер телефона. Они пыта­лись объяснить и то, что придя второй раз в прежний офис для исправления допущен­ной там ошибки, с них опять никто не спра­шивал документ. Они просили, чтобы такая милая девушка не гоняла их, а нашла нуж­ные в компьютере данные и исправила до­пущенную ошибку.

Люди не понимали, зачем их надо было посылать в главный офис компании, а не ис­править ошибку на месте. В конце концов они просили связаться с пунктом приема де­нег по телефону и путем взаимных перего­воров решить это недоразумение. Краси­вая девушка была непоколебима. Произне­ся множество тирад, она расстреляла «пре­зрительным взглядом» просивших ее пожи­лых людей, а затем, поставив табличку «Тех­нический перерыв», ушла.

В.А. АФАНАСЬЕВ ,
ветеран труда