Как все начиналось

В новом фильме Ридли Скота, незамысловато на­званном по имени главно­го его героя, нет привычного и знакомого всем с детства сюжета, в котором смелый и свободолюбивый предво­дитель «вольных стрелков» из Шервудского леса борет­ся с превосходящими силами Зла, олицетворением которо­го выступают власти шериф Ноттингема и рыцарь Гай Гис­борн.

Робин, который в фильме еще совсем не Гуд, а пока еще Лонг­страйд возвращается вместе с ко­ролем Ричардом из крестового по­хода, войско которого грабит по до­роге окрестные замки и селения. В Англии в это время его брат Джон (Иоанн Безземельный) с помощью французского рыцаря сэра Годфри решает убить Ричарда, но тот и сам гибнет в бою.

После гибели короля простой лучник Робин, вы­давая себя за так­же убитого в заса­де, устроенной сэром Годфри, Роберта Локсли, с королевской ко­роной прибывает в Лондон, вруча­ет ее Джону, а по­сле едет во вла­дения сэра Уол­тера Локсли, что­бы передать меч его погибшего сына. Становит­ся там своим, по взаимному согла­сию изображает милорда и даль­ше, ну и конеч­но, влюбляется в жену сэра Робер­та Мэрион.

Тем временем в стране зреет смута: против Джо­на восстают мятежные бароны. Но Робин, которому старик Уолтер рас­крывает, что именно его отец был автором знаменитой «Великой хар­тии вольностей», успокаивает ба­ронов и настраивает на борьбу со французским вторжением. А короля убеждает эту хартию принять.

Робин сражается вместе с коро­левскими войсками и успешно отра­жает высадку французов. Годфри, как и полагается, гибнет, а на экране крупным планом появляется сцена целующихся Робина и Мэрион. Ко­нец был счастливый, но в действи­тельности это только начало.

Ридли Скотт не стал в сто двад­цатый раз пересказывать легенды о «вольных стрелках», а предложил зрителю свою версию того, отку­да они собственно взялись. Вплоть до финальных сцен Робин предста­ет эдаким апологетом западных ли­беральных ценностей. Он призыва­ет к равноправию всех баронов (т.е. по сути, является сторонником той формы государственного устрой­ства, которую мы привыкли назы­вать феодальной раздробленно­стью), неприкосновенности лично­сти, равенству перед законом и т.д. Клеймит тиранию и даже сожалеет о творимых на Святой Земле пре­ступлениях. О пресловутом брако­ньерстве (то есть праве свободной охоты в королевских лесах) говорит очень немного – это не является те­мой фильма.

Этот Робин российскому зрите­лю ну не то чтобы чужд, но как-то да­лек от миропонимания русского че­ловека, для которого всегда важнее следование принципам справед­ливости, нежели букве закона. Да, Годфри в фильме совершает впол­не конкретные злодеяния, твори­мые им на английской земле. Но все это как-то не задевает, создается впечатление (да это действитель­но так), что идет просто междоусоб­ная борьба. Позже возникает мотив национальной борьбы против внеш­ней агрес­сии, в ко­торой объ­е д и н я ю т ­ся вчераш­ние враги. Но что нам до нее? Мы п р и в ы к л и вос прини ­мать Робин Гуда как ге­роя спра­в е д л и в о й н а р о д н о й войны, ге­роя, грабя­щего бо­гатых (не важно – мятеж ны х или вер­ноподдан­ных баро­нов), что­бы отдать награблен­ное бедным.

Но все меняется после отраже­ния французской агрессии. Иоанн, ревниво воспринявший то, что лав­ры отражения агрессии достались Робину, а также не пожелавший-таки мириться с самостоятельностью ба­ронов, публично сжигает принятую было им хартию, а Робина объявля­ет вне закона. И тут само развитее событий превращает Робина из ли­берального демократа в радикаль­ного борца с тиранией.

В финальных сценах мы ви­дим Робина в окружении «вольных стрелков», их «лесных» женщин и детей в Шервудском лесу – счаст­ливых, но свободных изгнанников, таких, какими мы и привыкли их ви­деть. А стрела, пущенная Робином и пригвоздившая к дереву объявле­ние о его поисках, что до этого без­успешно пытался сделать шериф Ноттингема, говорит о том, что вся борьба впереди.

Дмитрий ПИСАРЕВ ,
Обком КПРФ