К спору о «развитии капитализма» в современной России

бы сподвигнуть т. Фролова на самокрити­ку и «помощь зала»: «Если не капитализм, то развитие чего мне удалось зафиксиро­вать?»

А ведь ответ мог бы быть на удивление простым (причем подсказанным самим ав­тором при объяснении его отношения к ста­тистике). Т. Фролову удалось зафиксировать «тенденции экономического роста/паде­ния», но никак не развитие капитализма» в современной России, которого, строго гово­ря, пока и нет (о чём, опять же, верно заме­тил сам автор в своей недавней статье: нет – пока буржуазия не взяла государственную власть у «бонапартистской бюрократии»). Или в более четкой формулировке: т. Фро­лову удалось зафиксировать рост капита­листичности, а не развития капитализма, которого после социализма нет и не будет. И в своей политической борьбе за возрож­дение и обновление социализма нам при­дется довольствоваться теми противоре­чиями, которые в изобилии предоставляет постсоветской, но все ещё «социальной» России рост одной уже капиталистично­сти – без духоподъёмного раскрашивания её (теоретического и пропагандистского) в «нормальный», но всё ещё «ужасно про­грессивный» капитализм.

На этом бы и прерваться, но одолевает искушение поучаствовать далее в направ­лении «от рыночной деградации советско­го социализма – к постсоветской попытке капиталистической реставрации и т.д.», «социализму – через борьбу социальности и капиталистичности за норму прибыли и т.п.» (хотя и так, как говорится, намек понят). Но было бы притворством не предвидеть замечание того рода, что ведь и Владимир Ильич писал не о «росте капиталистично­сти», а именно о «развитии капитализма» в России.

Ну что ж, в ленинские предреволюци­онные времена движения к социализму не было, видимо, политической и идеологи­ческой необходимости в различении капи­тализма и капиталистичности (хотя, строго говоря, до февраля 17-го капитализма в царской России в «чистой» буржуазно-го­сударственной форме и не существовало).

Понятно, большевики были уверены в себе и подгоняли развитие. Но зачем же нам, при нашей-то куда более скромной задаче возвращения к социализму, демон­стрировать свою нетвердость в марксист­кой «вере» и «подгонять» (уже в смысле «приписывать») капиталистичный итог ры­ночной деградации советского социализ­ма к «развитию капитализма»? «Развитый» капитализм доразвивался до двух мировых войн, подбирается к «первой глобальной», а социалистических революций как не было, так и нет. На этом «красноречивом» исто­рическом фоне наш несколько запоздалый и не к месту теоретический «большевизм» может выглядеть в глазах «нижних квинти­лей населения» скорее меньшевизмом.

А. СТРОЙКОВ